Дело йохауг: во что же нам верить? — «спорт»
Допинговый скандал
В истории спорта полно случаев применения допинга. И приблизительно столько же необычных объяснений применения допинга.
История, в которую нас просят поверить, такова: В сентябре этого года спортивный доктор с 36-летним опытом работы отправился в аптеку в маленьком альпийском городе на высоте 1800 метров над уровнем моря на самом севере Италии. Фредрик Бендиксен (Fredrik S. Bendiksen), среднего роста мужчина, с бритой головой и в очках, ясным голосом и твёрдым взглядом, должен был выполнить серьёзное поручение одной из лучших лыжных гонщиц в мире.
У Терезы Йохауг, совершившей через чур много дней на через чур сильном солнце, губы потрескались так, что на них показались кровавые ранки. Похоже было, что она прошла пустыню без единой капли воды. Необходимо было ее лечить.
И в пакете доктора был крем трофодермин (Trofodermin).
Это был спортивный доктор, что — как и многие другие спортивные доктора — имел возможность ночами не дремать от страха, что кто-то из его подопечных спортсменов может оказаться замешанным в деле о применении допинга. Доктор, что устраивал спортсменам перекрестный допрос, стремясь определить, какие конкретно пищевые добавки они применяли. Доктор, что бутылку воды ни при каких обстоятельствах не оставлял без присмотра.
Так как кто-то имел возможность в том направлении что-то подмешать.
Неизменно начеку
А помимо этого — прошло всего два месяца с того дня, в то время, когда лучшему в мире лыжному гонщику Мартину Йонсруду Сундбю (Martin Johnsrud Sundby) было нужно поведать, что у него отобрали победы в гонках, премиальные, что его дисквалифицировали на два месяца из-за нарушения антидопинговых правил. Норвежская лыжная федерация терпеть больше уже не имела возможности. Норвежские спортивные доктора были приведены в состояние повышенной готовности.
Но в тот сентябрьский сутки в итальянском Ливиньо (Livigno) Фредрик С.Бендиксен кроме того не удосужится прочесть аннотацию в упаковке крема.
Американские атлеты применяли допинг
La Repubblica14.09.2016Норвегию обвиняют в допинге
Aftenposten28.08.2016Еще одна победа Владимира Владимировича Путина
Vox25.08.2016Прекратите это допинг-лицемерие!
Jyllands-Posten05.08.2016
Он и в Google не зашел, не собрал наименование главного действующего вещества в креме, клостебола, в поисковике.
А самое необычное в данной истории содержится в том, что он неимеетвозможности растолковать, из-за чего он всего этого не сделал. Он с больным точностью не забывает все другое, что происходило в те дни. «Педант», — так его именовали. Но вот этого он не помнит. Он «изучал это всю последнюю семь дней и днем, и ночью». Он «совершил неточность».
Это «он виноват». Но как же человек, которому платят за повышенную бдительность, имел возможность это проморгать?
Те, кто загуглили трофодермин и клостебол, сразу же поняли, что препараты находится в перечне запрещенных препаратов WADA. Что в Норвегии они не разрешены. Что пишут о них теми же словами, что о культуризме в Бразилии.
В итальянской аптеке, где был приобретён крем, говорят, что кроме того на этикетке указано предостережение: допинг.
Вместо того, дабы разузнать поподробнее о креме, о котором он мало знал, Бендиксен положил его в руки Терезе Йохауг.
Раньше она говорила о том, как в большинстве случаев поступает: «Ни при каких обстоятельствах не беру то, что мне предлагают, не проверив это сперва. Будь-то мазь либо чай. Проверю и раз, и два, и три раза».
на данный момент она задала вопрос тренера, не внесен ли крем в перечень запрещенных препаратов. И тем самым положила собственную карьеру и собственную репутацию в его руки. Он ответил, что нужно затевать лечение.
В пятницу 16 сентября она сдала простой, рутинный анализ мочи дома, в Осло.4 октября ей позвонил шеф сборной Видар Лёфсхюс (Vidar Lofshus). И привычная судьба Терезе Йохаугмоментально изменилась. По причине того, что такие вещи — не ранки на губах, каковые в итоге проходят.
Дама в ярости
в один раз Терезе Йохауг была так вне себя от эйфории, что нежданно ринулась со всего разбега в объятия короля Харалда на Королевской трибуне на Холменколлене. Тогда, в марте 2011 года, она победила 30 километров на Чемпионате мира, проводившемся в Норвегии. В четверг, 2050 дней спустя и пара миллионов крон, заработанных на рекламе и в качестве призовых, она была в глубокой печали.
Но самым главным эмоцией, охватившим ее, была гнев.
Большая часть в помещении услышали ее, в то время, когда открылась задняя дверь, ведущая в зал для пресс-конференция на стадионе Уллевол (Ullevaal), У нее было красное лицо, красные глаза, она всхлипывала, шмыгала носом и плакала. А позже сделала 25-30 продолжительных шагов к сцене. Хрупкая и маленькая, в окружении важных мужчин.
Рекламные плакаты были убраны в углы зала. Сама она была в нейтральной, «гражданской» одежде. В мире нет для того чтобы спонсора, что захотел бы, дабы его ассоциировали с препаратами изсписка запрещенных.
Важный за связи с общественностью, Эспен Графф (Espen Graff) растолковал, что будет. Любой полминуты со стороны Йохауг, сидевшей справа от него, раздавался глубочайший всхлип. Казалось, что ей тяжело дышать. Она терла глаза. Прятала лицо в ладонях. В то время, когда ей дали слово, она наблюдала на предложения на листочке перед собой: «Я совсем раздавлена». «Я в полном отчаянии». «Это нереально обрисовать».
И особенно: «Я буду сидеть тут с прямой спиной и говорить все. Я в этом совсем не виновата».
Просматривать слова позже — это одно. Но слышать их, как говорится, «вживую», произносимыми ее невнятным, плачущим, а временами и полным отчаяния голосом, — совсем второе. Это было: «послушайте меня, взглянуть на меня, верьте мне», и в случае если это было неискренне, тогда это был Голливуд.
Йохауг поведала о ранках на губах. О креме. О том, что она сперва попыталась один крем на сборах в Ливиньо, но он не подействовал.
Тогда она перешла на трофодермин, уточнив еще раз у доктора, не внесен ли препарат в перечень запрещенных.
И собственную обращение, длившуюся восемь мин., она закончила так: «Взять незаслуженный допинг-тест — самый ужасный кошмар для любого спортсмена. Но я буду бороться и покажу всем, что я (в этот самый момент она очень сильно ударила по столу перед собой) во всем этом не виновата!»
Эти слова были мало похожи на те, что Мартин Йонсруд написал в письме в Интернациональную федерацию лыжного спорта, в то время, когда был в ситуации, в какой на данный момент была Йохауг. Он писал: «Вероятное наказание в связи с теми обвинениями, с которыми я столкнулся, в принципе может сломать меня, мою семью и мое будущее. В случае если я буду дисквалифицирован в этих гонках, я рискую взять репутацию мошенника, несмотря ни на какие конкретно объяснения.
Исходя из этого я по-дружески прошу вас осознать, что я выполнял правила и верил всобственной правоте».
Тогда вину за то, что Сундбю принимал лекарства от астмы, взял на себя доктор Кнут Габриэльсен (Knut Gabrielsen), позднее он ушел со собственного поста.
Скоро стало ясно, что день назад все повторится. Фредрик Бендиксен обязан уйти. Его прощальным приветом по окончании того, как он ответил на заданные ему вопросы, было следующее: в случае если имеется какие-то правовые обеспечения для спортсменов, Терезе Йохауг не нужно наказывать за его неточность.
Чему мы можем верить?
В истории спорта полно случаев допинга. И в нем приблизительно столько же необычных объяснений применения допинга. И мазь от ранок на губах и близко не следует от 50 «хитов» в этих объяснениях.
Мы негромко ржали, в то время, когда зарубежные спортсмены говорили собственные истории: спринтер Лашон Меррит (LaShawn Merritt), растолковывавший собственную хорошую пробу тем, что принимал средства для повышения пениса. Бен Джонсон (Ben Johnson), утверждавший, что ему что-то подмешали в его спортивный напиток. Велосипедист Тайлер Хэмилтон (Tyler Hamilton), растолковывавший все тем, что у него был близнец, что так и не появился.
Но в этом случае драма разыгрывается у нас дома, в стране нефти, лыжного спорта и сёмги. В этом единственном виде спорта в мире, где мы неизменно — лучшие в мире. Речь заходит не о финне, не об австрийце и не о представителе Восточной Европы. И это произошло через пара месяцев по окончании того, как подобное случилось и с Мартином Йонсрудом Сундбю.
Эти двое — лучшие лыжники на земном шаре.
Разбирательство в деле Сундбю чуть ли повысило доверие норвежского народа к норвежскому же лыжному спорту. А по окончании дела Йохауг нет ничего необычного в том, что многие невольно задают вопросы себя: «А во что же нам тогда верить?» День назад весьма многие норвежцы просматривали шведский Интернет. А что думали они, те, кто наблюдал на норвежских гонщиков мало вторыми глазами?
Шведская газета Expressen: «Лыжный мир увяз», «Она смотрелась так же, как Мюлегг (Muhlegg) и «Подробность, которая может стереть с лица земли Йохауг». Сотрудник — газета Aftonbladet: «Она опозорила спорт и Норвегию по большому счету» og «Соперники ненавидят Йохауг».
Это соперники, которых Йохауг и Сундбю и многие другие норвежцы годами побеждали, обходили и унижали — на одном подъеме за вторым, где бы ни выяснялся целый данный лыжный цирк. Им говорили: Нужно больше и лучше тренироваться. Нужно выбирать снаряжение получше, лыжи получше, нужно больше скользить, трейлер с лыжными мазями у вас должен быть таковой большой, дабы помещался лишь в самолетный ангар.
Новость о Йохауг для многих из них стала подарком.
Полька Юстина Ковальчик (Justyna Kowalczyk), которая много лет осуждает применение лекарств норвежскими спортсменами, в собственном Twitter фотографию запрещенной мази и предостережения, что она может принимать во внимание допингом.
Режиссура: Норвежская лыжная федерация
В действительности это должен был быть праздник. Норвежская лыжная федерация собиралась устроить собственный ежегодное «вбрасывание» на стадионе Уллевол, дабы отметить наступление скорой зимы. Для пущего блеска в Осло привезли 65 спортсменов из шести видов спорта.
Приглашения разослали пара недель тому назад.
Но кое-кто в Норвежской лыжной федерации знал, что это будет за сутки. Посвященные держали язык за зубами. Делали вид, словно бы ничего не происходит.
Так как речь заходит о компании, которая смогла хранить тайну в деле Мартина Йонсруда Сундбю в течении 18 месяцев. Еще за пара часов до начала громадного торжественного мероприятия его хозяйка, тот, кто должен был руководить фотографами, тот, кто занимался вопросами информации и приглашенные спортсмены так же, как и прежде пологали, что все отправится по замыслу.
И вот машина Лыжной федерации получила: спортсменам позвонили и заявили, что все отменяется. Зал для пресс-конференций на Уллеволе прибрали. Натаскали тех пятерых, кто должен был сидеть на сцене.
Норвежское ИА NTB накормили информацией: сперва показалось маленькое сообщение «Допинг-проба звезды лыжных гонок Терезе Йохауг была хорошей», а позже и долгое, которое поведало о креме от трещинок на губах.
Но действенное ответ кризиса никоим образом не отвлекло внимание от главного. В то время, когда лыжный президент Эрик Рёсте (Erik Roste) забрал слово, он смотрелся так, словно бы неожиданно постарел на десять лет.
«Это грустный сутки. Во многом кроме того практически нереальный. Я думаю, все тут знают, что то, что не должно было произойти, что просто не могло произойти, произошло».
Произошло. И вопрос на данный момент: Что сейчас будет?
