Мама, я кастомайзер! интервью с iron wheels
Далеко не каждый на вопрос «Ого! Откуда у тебя такой необычный велосипед?» сможет ответить «Я его сделал сам!». Теперь, когда загорелся интерес, могут последовать самые разнообразные вопросы: «Во сколько тебе это обошлось?», «На нём удобно ездить?», «Можешь сделать мне такой же?», и другие испытания терпения.
А вот мастера из велоклуба Iron Wheels Дмитрий Санников и Евгений Войтов к подобному давно привыкли, но это не мешает им продолжать творить и кататься на своих велосипедах даже по самым заковыристым маршрутам. Мы решили выяснить, насколько сложно быть кастомайзером, как выжить на дороге и кто может вступить в клуб Iron Wheels.
— Как получилось, что вы пришли в этот клуб?
Евгений: Дело было так. В один прекрасный момент захотел велосипед. Обратился к знакомому, мол, как выбрать. Ну рассказали-показали, купил горный велосипед. Через две недели увидел, что велосипеды бывают не только практичные, но и эстетически привлекательные.
Вскоре продал свой горный, купил круизёр. Потом на одном веломероприятии познакомился с некоторыми людьми из клуба. Дали визитки, показали сайт и тому подобное, ну и как раз тогда проходило следующее веломероприятие уже именно в чопперно-крузёрной стилистике.
Приехал, посмотрел, покатался. Понравилось, стал кататься чаще. Собственно, так и влился в тусовку.
Дмитрий: У меня, собственно, примерно такая же история, за исключением разве что того, что, купив свой первый велосипед-чоппер, заводской тоже, я где-то полгода, наверное, катался один, пока в интернете не начал народ искать и не познакомился с ребятами. Ну а дальше всё, понеслось.
— Ну и, получается, катаетесь вы и по сей день?
Дмитрий: Постоянно.
— Откуда интерес к круизёрам, чопперам, буррито и подобным кастомам?
Дмитрий: Опять же, наша идея – показать, что велосипед может быть не только треугольным, он может быть абсолютно любым. Он может быть до безобразия бестолковым с точки зрения обыкновенного обывателя, как, предположим, тот же самый буррито, который не может объехать лежачего полицейского – я говорю сейчас про классическую версию. Это круто, это полёт творчества, полёт фантазии, то есть человек не сидит в компьютере в онлайн-игрушках, а пытается что-то творить сам.
В принципе, без разницы, что он там делает – рисует картинки, вышивает цветочки или пытается построить себе этот велосипед. У нас очень разношёрстный контингент, начиная от студентов, заканчивая строителями, преподавателями государственного университета. Та же самая возрастная категория у нас от 20 и почти до 60-70 лет.
Главное, что людям интересно творчество и какое-то движение.
— То есть вы поощряете интерес непосредственно к творчеству?
Дмитрий: Так а с этого всё и начинается. Нет проблемы изготовить сам велосипед, самая большая проблема – придумать тот, который до сих пор никто не сделал.
— Как я понимаю, вы сочетаете элементы творчества и практичность?
Дмитрий: Есть такая вещь как промышленный дизайн, которая и сводится к тому, что мало нарисовать красивую картинку или придумать какой-то супертехнологичный механизм. Важно сочетать эстетику, при всём при этом не оставив технику вопроса.
— Женя, а что ты скажешь о своём интересе к кастомам?
Евгений: Проблема лично у меня заключается в том, что мне нравятся красивые вещи. По функционалу то же самое, но плюс оно ещё и красивое. Соответственно, только поэтому я и купил себе круизёр, он мне дико понравился внешне, хоть он и проигрывал по техническим характеристикам тому, что у меня было. Я эстетически отношусь к вещам.
Ну и все эти кастом-движухи, самодельные велосипеды это, естественно, даёт возможность сделать что-то красивое, чего до этого не было.
— Как рассказать родным и близким о том, что стал кастомайзером? Как они к этому относятся? Всё-таки изготовление велосипедов занимает время, требует определённых затрат.
Евгений: Изначально, когда я сделал свой первый велосипед, меня отец спросил: «Что это?», а я говорю: «Это велосипед!». Он смотрит и не понимает, потом вопрос: «А сколько он стоит?», я называю стоимость. Он сделал очень круглые глаза, удивился, но так, сдержал себя. Когда я этот велосипед продал и сказал отцу за сколько, он удивился ещё сильнее. После этого никаких вопросов по поводу трат не было.
Он знает, что цены большие, недавно интересовался, как мы теперь запчасти достаём. Вот, что-то делаем сами, что-то проще стало заказать в России, чтоб на станке выточили, чем из-за «бугра».
Дмитрий: На самом деле, сейчас ситуация сводится к следующему. Да, есть проблемы с закупкой, потому что сейчас вот банально даже два велосипедных колеса это то, что мы не делаем сами. В принципе, реально катать обода самостоятельно. До недавнего времени это было экономически нецелесообразно. Сейчас — не знаю, может быть, мы и сделаем себе оснастку для изготовления ободов.
Здесь надо просто плотно заняться этим вопросом, сейчас мы немножко другими вещами, честно говоря, занимаемся. По сути, вопрос очень простой. Да, это дорого. Да, при всём при этом тут пропадают, жёны ругаются и тому подобное. С другой стороны, в моём случае, есть большой плюс. Я приползаю домой, грубо говоря, в двенадцать ночи, мне супруга говорит: «Где был?», а я ей: «В гараже».
Она мне: «Ну-ка, что ты там делал?», а я ей хлоп фоточку, и никаких вопросов нет. Занят делом, руки работают. Второй момент, у меня подрастает сынуля, и я надеюсь, что ему тоже будет интересно, как минимум, работать руками, а не строить из себя инфантильную золотую молодёжь, как это сейчас становится очень модно.
Ну и примерно так. А Женя навёл на одну из главных мыслей: это как купить себе уникальный автомобиль. Люди привыкли, что какой-нибудь Lamborghini стоит нереальных денег только потому, что это Lamborghini.
Вот можно сказать, что он тоже делает велосипеды Lamborghini. Да, они дорогие, но на них найдётся свой человек, который так же увидит, как и Женя свой круизёр, и скажет «Я это хочу». Потом либо купит его, либо попросит сделать ему такой же.
— Справедлив ли тезис, что чем причудливее выглядит велосипед, тем больше ему места достанется на дороге?
Дмитрий: Отчасти да, отчасти нет. Дорожные ситуации очень разные.
Евгений: Зависит от того, кто рядом едет, кто будет предоставлять или не предоставлять это место. Кто-то увидит — да, что-то особенное, он отъедет подальше, чтоб ему можно было разглядеть, а другой и заденет тебя, и проедет по тебе. Зависит и от кого, кто едет на необычном велосипеде и как он себя ведёт, и в то же время от рядом едущих автомобилистов.
— А вы не боитесь создать какую-нибудь опасную ситуацию на дороге, как в рекламе, когда водитель отвлёкся на красивую девушку и бац!
Дмитрий: Было два таких случая. Когда люди засмотрелись и впечатались во впереди стоящую машину. Как говорится, виноватым не считаю.
— Расскажите о значении слётов и выставок в жизни кастомайзера. Что они значат именно для вас?
Дмитрий: Для нас это очередной повод общения с людьми. Раньше участвовали и в российских выставках, а прошлые два года именно за рубеж. Да просто движуха и общение с людьми.
— Ну и продвижение кастом-культуры. Ведь вы собрались, у вас громкое мероприятие, вас осветили в СМИ.
Дмитрий: Уже то, что я выехал на дорогу на таком велосипеде, уже является продвижением кастом-культуры. Вот эти выставки, как правило, достаточно узкие. Там появляется не так много народу, скажем так, «левого».
Мероприятие освещается, но не с целью привлечения каких-то сторонних обывателей.
Евгений: Что касается значения слётов, то в первую очередь это общение. Если ты едешь в какой-то соседний город или соседнюю страну, то повидаться с теми людьми, с которыми ты переписывался в том же самом интернете, ну и посмотреть, чего люди добились в этой индустрии, что изобрели нового.
— То есть, своеобразный источник вдохновения, в том числе?
Евгений: Именно.
— Насколько вам тяжело добывать нужные детали или исходные материалы для изготовления велосипедов? Часто ли приходится работать со сторонними специалистами?
Дмитрий: Из сторонних специалистов мы работаем, наверное, только с токарями, потому что не видим смысла покупать сюда токарный станок, и с теми, кто занимается покраской.
— Международное сотрудничество, филиалы клубов и дух своего клуба – что про это можно сказать? Что даёт принадлежность к клубу в России и за рубежом? Насколько я понимаю, в клубе есть своя иерархия.
Дмитрий: Может быть, она формально и присутствует, но серьёзно её никто не воспринимает на самом деле. Ситуация простая. Мы ценим в людях одну простую вещь: что человек может сделать.
Когда приходит какой-то товарищ и говорит «Ребята, а давайте я буду у вас в клубе», к нему один простой вопрос «А зачем тебе это надо?». У нас членство несёт за собой ряд привилегий. По большей части, это какие-то технические моменты, человек получает доступ к той материально-технической базе, которая у нас накоплена за период нашего существования, вот за эти четыре года, которые прошли.
То, что он катается с нашим логотипом на спине, ну да, для кого-то это повышение самолюбия, что он принадлежит какой-то закрытой или полузакрытой ячейке, для кого-то это романтика а-ля «Я не такой, как все».
-Что планируете на 2015 год из интересного?
Дмитрий: Ориентировочно всё то же самое, будет много круизов, будут те, что традиционно проводим. Многие из них в этом году будут расширены, потому что у нас появились новые ребята, они привнесли свои идеи, которые нам понравились. Вот, мы как все, потихонечку развиваемся.
Евгений: В ближайшее время мы традиционно повесим календарь круизов и там уже более подробно, с датами и с небольшим описанием расскажем, что, как и когда.
Так за чашкой чая ребята рассказали нам о насущных вопросах, с которыми сталкивается каждый кастомайзер. Действительно, делать качественные и красивые велосипеды, приезжать на выставки, занимать царское положение на дороге, ну и успевать к домашним — совмещать всё это вместе нужен особый талант. И немного вдохновения.
